Осторожно, злые люди!

Уберите свою псину, тут ребенок идет. Держите своего ребенка за руку, пусть он не подходит. На цепи таких зверюг держать надо. Ребенку своему намордник наденьте. Бесят собачники. Бесят мамашки с их детьми. Я пристрелю твою шавку, мне важнее безопасность моего ребенка. Если твоя малолетка только подойдет с этой палкой, я ей эту палку в зад засуну.

Нет, это не провокация. Это каждый день звучит вокруг, эти комментарии каждый день сотнями оставляются под самыми невинными постами и щедро разбавляются выяснениями, чье дерьмо больше воняет и кто больше все везде засрал.

Мне кажется, это чудовищно. Сама по себе позиция «по другую сторону баррикад», агрессивное противостояние детных и собачных, эти бесконечные угрозы. Это было бы еще понятно, если бы у нас по улицам ходили толпы рабочих, но недоученных овчарок из ФСИН. Но ведь чаще всего при реальной встрече ни собака, ни ребенок не испытывают и половины тех эмоций, которые за них транслируют родители и хозяева. Вероятно, они бы даже и не заметили друг друга. Я уж не говорю о том, что великое множество людей прекрасно совмещает и тех, и других.

Если бы я судила только по интернету, я бы вообще отчаялась. Но мне повезло: в реальной жизни я не видела ни одной столь прославленной «яжемамки». Зато часто вижу на прогулках нерусские семьи с детьми. Знаете, как там девочки боятся собак? Они кокетливо подхватывают подол платья, изящным пируэтом прячутся за широкую спину папы и замирают в позе трепещущей лани, артистично хлопая ресницами. И смотрят – как родители, прониклись ужасом? Родители, кстати, не проникаются. Они чаще всего вообще никак собаку не комментируют и не замечают. И девочки – зуб даю! – на самом деле боятся не столько собак, сколько потерять репутацию. А вот братья этих девочек, даже маленькие, ведут себя совсем иначе. Даже если собака, просто в силу соотношения размеров, действительно кажется им пугающей, гордость оказывается превыше страха. Но чаще они на собаку смотрят заинтересованно и доброжелательно.

Вообще мамы с детьми разного возраста (любой национальности) – это самая дружелюбная и настроенная на контакт категория в моем районе. Они подходят и спрашивают, можно ли погладить. А собака моя любопытна, но недоверчива, и в руки живой не дастся, гладить ее нельзя. И мы с робеющим ребенком медленно садимся на корточки, медленно он протягивает раскрытую руку, на которой уже лежит собачье угощение из моего кармана, я пальцем приманиваю собачью морду и, аки благословляющий католический пастор, стыкую ее с раскрытой ладошкой (бурно восхищаясь собачьей храбростью). Задние ноги отважного хищника при этом по-прежнему остаются где-то у меня за спиной, так что довольно-таки квадратная собака растягивается почти в таксу. Гранула корма очень аккуратно снимается с руки, нос делает контрольный тычок и псевдотакса стягивается обратно в собаку. Межгалактический контакт установлен, и каждый участник чувствует себя героем. Собака – удовлетворила любопытство и урвала кусок. Ребенок – почувствовал себя сродни первобытному человеку, впервые коснувшемуся волка.

А между тем где-то рядом в обсуждениях доходит до абсурда: стоит упомянуть в одном предложении собаку и ребенка, как тут же спрашивают «а почему собака вообще находилась там, где дети». Да потому что мы все живем в одном городе: дети, собаки, взрослые. Мы привезли в города то, что нам дорого, необходимо, без чего мы не можем, и так уж вышло, что собаки тоже попали в этот список. И все мы чем-то друг другу мешаем, у нас плачут младенцы, лают псы, мы играем на трубе и сверлим стены, мы ездим в метро с тележками, ссоримся, курим, вызываем у кого-нибудь аллергию и в массе своей не можем расстаться со своей экологической нишей в угоду кому-то другому. Мы не можем переселить всех собачников в деревню или на спец. площадки, всех курильщиков на Марс, всех автовладельцев запереть в гараже, всех детей – в детских садах, всех бабулек с тележками – на дачах, а весь личный транспорт вынести за Кольцевую. Зато мы можем попытаться прекратить истерики и панику. Запастись терпением. Научиться и научить ближних пользоваться урнами для окурков, пакетиками для уборки за собаками, наушниками. Можем соблюдать часы тишины. Можем идти на уступки друг другу, брать собак на поводок и научить детей спрашивать разрешение. И по-хорошему, мы должны следить, чтобы наши дети не пнули собаку, даже если она сама подошла, и чтобы наши собаки не укусили детей, даже если они сами подошли.

Я все понимаю, никто не обязан никого любить, приручать и воспитывать. Все имеют право не любить собак, не любить детей, не любить, когда дети подходят к собакам и наоборот. Но я, черт возьми, против этой войны. Эти дети – те люди, которые будут жить со мной через 10-15 лет. И я хочу, чтобы они считали собак чужими друзьями, а не безумными монстрами. Чтобы моя собака не падала в обморок от прошедшей мимо галдящей детворы, потому что жизнь ее к такому не готовила.

Я хочу жить в мире, где дети не боятся собак, собаки не боятся детей, а их родители и хозяева не враждуют друг с другом как индейцы с белыми. Где нежелающие контактировать с обеих сторон молча и вежливо расходятся, не требуя очистить ближайшие пару километров, а жаждущие общения сначала убеждаются во взаимности этого желания. Где для простейшего контакта собаки и ребенка никто не требует надеть на собаку двадцать намордников, а на ребенка костюм фигуранта. И всякий раз, когда незнакомый ребенок просит разрешения погладить мою робкую и застенчивую собаку, я буду радоваться новому кирпичику в фундаменте этого сказочного мира. Это все, что я могу сделать, но, наверно, это лучше, чем ничего.

Автор: Fiamma Eterna

Источник: save-animals.info